– Я не об этом, – ответил Марк. – Как вы уже знаете, все бандиты были в масках. Но их начальник остался сидеть в машине. И он был без намордника. Я хотел «вытащить» его лицо, но задачка для моей аппаратуры оказалась чересчур сложной. Вот, смотрите… – Он показал нам несколько фотографий.

На них виднелись светлые пятна, в котором лишь угадывалось человеческое лицо. И все же некоторые детали изображения можно было разглядеть более-менее отчетливо. Например, уши. У босса киллеров они были как лопухи.

– Я, конечно, еще поработаю, – немого виновато сказал Марк. – Но стопроцентный вариант не гарантирую. Тут нужно специальное оборудование, а оно стоит десятки тысяч долларов…

– Может, купим? – спросил я не без ехидства.

– Хорошая идея! – сразу же загорелся Маркузик. – Возьмем ссуду, у меня есть тяги в банке. Тогда мы враз…

– Не пыли, пехота! – бесцеремонно осадил я творческий порыв Марка. – Мы и так угрохали на твои электронные прибамбасы тридцать «штук» зеленью. И толку от этого, так сказать, капиталовложения никакого. А ты наезжаешь на меня за то, что я угробил очередную подержанную тачку (между прочим, спасая себе и Плату жизнь), которая стоит всего лишь четыре тысячи гринов. С хорошей аппаратурой и дурак сможет управиться с этим делом. Ты сумей сработать на той, что у тебя есть. Это и будет настоящий класс. А то ты все больше языком…

– Ты!… – У Маркузика от бешенства не хватило слов.

– Вы еще подеритесь… соколы, – сквозь зубы мрачно процедил Плат. – Остынь, Марк. А ты, – он перевел взгляд на меня, – запихни свой ядовитый язык… сам знаешь, куда.

– Уже запихнул, – откликнулся я охотно и показал Маркузику в широкой улыбке свои зубы. – Неприкасаемый ты наш…

– Итак, что выпадает в осадок, – продолжил Серега, словно и не было небольшого инцидента между мной и Марком. – Американская дамочка с задатками ниндзя не похищена, а гуляет где-то на свободе. Не думаю, что она уехала из города. И в скором времени вряд ли уедет. Здесь ее явно держит какое-то дело. Это немного упрощает поиски. Наша задача остается прежней – найти ее и доставить безутешному жениху.

– Прорюхать бы, где ее норка… – Я стиснул кулаки. – Я почему-то не думаю, что она ночует вместе с бомжами на вокзале.

– Что ты сказал? – Погруженный в раздумья Плат вдруг резко дернул головой. – Говоришь, не может ночевать на вокзале?

– Ну. Такая козырная телка вряд ли будет шариться по помойкам. Ей нужно шелковое белье и на ночь стакан кефира с мягкой булочкой.

– Интересная мысль… – Серега не слушал меня, размышляя о чем-то своем. – В общем, давайте разбегаться. Сильвер, ты прокачиваешь Фусика, ты, Марк, подключись к базе данных ГИБДД, чтобы узнать кому принадлежит машина… Знаю, знаю, это сложно, это задача для незаурядного хакера, но ты справишься, я в этом уверен. Увы, мой хороший знакомый из автоинспекции, с которым я всегда решаю такие проблемы, в отпуске, а к другим мне не хотелось бы обращаться.

– Почему? – спросил Маркузик.

– Чтобы прежде времени не спугнуть эту банду. И главное – не «засветиться». Если они узнают, что мы вышли на их след…

– То от нас только перья полетят, – закончил я мысль Плата.

– Верно. Кто может поручиться, что тот мент из ГИБДД, к которому я обращусь, не находится у них на прикорме?

– Да, ты прав… – Я сокрушенно покачал головой. – Никому верить нельзя. Что за времена пошли? А ты чем будешь заниматься?

– Есть вариант… – загадочно сказал Серега и поднялся. – Марк, я забираю твою машину. Моя в ремонте.

– А я как? – спросил я с обидой. – Мне что, опять на такси кататься? Блин!

– Нет, не на такси, а на трамвае, – приказным тоном отрезал Плат.

– Это почему?

– Сам догадаешься, или подсказать?

– Уже догадался, – буркнул я с кислым видом. – Как что, так сразу Косой, Косой… – выдал я общеизвестную фразу из одной старой комедии.

Я понял мысль Сереги. Нужно было определить, не тянется ли за нами «хвост».

Это можно сделать со стопроцентной уверенностью, лишь топая на своих двоих. В потоке машин вычислить наружное наблюдение очень трудно, практически невозможно, в особенности, если этим делом занимаются профессионалы.

Возможно, Плат и перестраховывался, но я был с ним полностью согласен. Как говаривали наши пламенные чекисты времен развитого социализма, лучше перебдеть, чем недобдеть. Кто знает, на каком уровне находится служба контрразведки у киллеров, замочивших Кирика.

Конечно, по номеру моей тачки вычислить нас было очень трудно. Дело в том, что я купил ее через третьи руки.

Владелец «девятки», который ездил на ней по генеральной доверенности, сначала продал ее по такой же доверенности случайному бомжу, которого я вытащил из теплотрассы и у которого был паспорт. А затем, в тот же день, но у другого нотариуса, я переоформил машину на себя, и тоже по генеральной доверенности.

При этом бомж был пьян до изумления и вряд ли запомнил мою фамилию, а копию доверенности я, естественно, ему не оставил. Больше с ним я никогда не встречался.

Так что быстро выйти на мой след было практически невозможно. Ладно, скажем так – очень трудно.

Всегда остается фактор случайности или везения.

Повздыхав тяжко для вида и подоив Марка, который со скрипом, но все-таки выдал мне деньги, якобы потраченные мною вчера на поиски Зинки (при этом у него был вид жертвы инквизиции, которую должны водрузить на костер), я вышел на улицу и полной грудью вдохнул воздух, напоенный летней негой.

Естественно, он был с примесями выхлопных газов, гнилостных запахов помоек и потных человеческих тел, но это амбре подействовало на меня как звук кавалерийской трубы на боевого коня.

Я живо встрепенулся, мысленно сказал на лошадином языке «и-го-го!», и рысью потрусил к трамвайной остановке, стараясь выглядеть обывателем, которому срочно припекло сбегать за бутылкой в гастроном, расположенный через два квартала.

Глава 11

В ломбарде никого не было. Это меня порадовало. Конфиденциальные разговоры не терпят присутствия посторонних.

Фусик сидел за конторкой с окошком как жирный мохнатый паук-птицеед в своей паутине. Сходство усиливалось благодаря круглым допотопным очкам в коричневой роговой оправе и коротким рукам, поросшим черным густым волосом. Эта буйная поросль не присутствовала лишь на ладонях.

Сам он был черен, как галка, и лохмат. Годы лишь слегка посеребрили ему виски, да расширили физиономию, которая стала почти квадратной и прибрела двойной подбородок.

– Я вас слушаю… кхе, кхе!… молодой человек.

Фусик снял очки и остро посмотрел на меня из-под мохнатых бровей. Они были у него точь-в-точь как у бывшего генсека КПСС Брежнева. За небольшим отличием – брови Фусика смыкались с его гусарскими бакенбардами.

– Здравствуйте, Франц Бениаминович! – сказал я, изобразив слащавую улыбку. – Не узнаете?

Фусик терпеть не мог своего имени, поэтому всем представлялся как Франц. О том, как его зовут согласно метрике, знал очень ограниченный круг людей, в основном старожилы; а если совсем уж точно, то те из них, кто постоянно пользовались услугами ломбарда.

– М-м… Извините, что-то не припоминаю…

– Ну как же, как же… Впрочем, мы давно не виделись. Как там поживает моя подвесочка? Хотелось бы забрать ее. Память, знаете ли.

– П-простите, о ч-чем речь? – Фусик вдруг начал заикаться.

Вспомнил, жучара, подумал я торжествующе. Еще бы не вспомнить. Можно сказать, за копейки отхватил такой жирный куш.

– Подвесочка… бриллиантик, каратов на десять. – Я осклабился. – Это было… – Я назвал примерную дату. – Загляните в свой гроссбух. Там все написано.

Фусик что-то тихо пискнул, затем прокашлялся и сказал неуверенным тоном:

– Кхе, кхе!… А залоговый билет у вас есть?

– Конечно. Дома, – соврал я, не моргнув глазом.

Квитанцию я выбросил… или где-то посеял. Это не суть важно. Я не собирался выкупать у Фусика свою находку, хотя в принципе мог продать ее гораздо дороже.